PravoDay

Очевидны противоречия в правовом режиме имущества «оставленного» у ответчика. Видимо, только в теоретических суждениях, оторванных от жизни, можно утверждать:…ответчик имеет законные права владения и пользования (поскольку суд отказал в иске истцу-кредитору из-за пропуска давностных сроков и «оставил» имущество у ответчика), но распоряжаться и фактически не сможет, ибо есть ограничения, предусмотренные ст.

Как пишет Е.В. Кулагина, «…вещи, оставшиеся у должника после истечения срока исковой давности, могут стать объектами его права собственности (по правилам приобретательной давности), если, разумеется, такое «задавненное имущество» не будет им передано первоначальному владельцу добровольно. Денежная задолженность, по которой истекли сроки исковой давности, зачисляется в прибыль должника».

Поэтому «оставление» имущества у ответчика на правах законного владения и пользования – это практически равнозначно возникновению у него «фактической» собственности.

Формально-юридическое значение права собственности приходится использовать прежде всего при объяснении положения:»… должник или иное обязанное лицо, исполнившее обязанность по истечении срока исковой давности, не вправе требовать исполнение обратно, хотя бы в момент исполнения указанное лицо и не знало об истечении давности» (ст. 206 ГК РФ). Не вправе требовать исполненное обратно, поскольку истец-кредитор, как считают многие ученые, продолжает оставаться собственником своего имущества. Не владея, не пользуясь, не имея фактической возможности распорядиться имуществом, «перешедшим» ответчику-должнику на законном основании. Ответчик же, обладая законными правами владения и пользования, не вправе распоряжаться этим имуществом (по закону); не приобретает право собственности до истечения сроков, установленных ст. 234 ГК РФ (5, 15 лет).

Обосновано утверждение Е.В. Богданова о том, что «современное российское гражданское законодательство не восприняло идеи плюрализма прав собственности, допускающей возможность принадлежности одной вещи нескольким собственникам, каждый из которых обладал бы своим правом собственности. В связи с этим в литературе традиционно не поддерживаются взгляды ученых, выступающих с обоснованием фактического наличия разделенной, двойственной собственности и др.».

А высказывания и суждения, направленные прежде всего на обоснование иных правомочий, ежели «триады» права собственности, весьма значительны и существенны. В свое время еще А.В. Венедиктов обратил внимание на то, что право собственности нельзя сводить только к правомочиям владения, пользования и распоряжения, в частности, ставя проблему «в чем суть оставшегося после ареста вещи права собственности, когда все три правомочия утрачены»

А.Г. Братко считает, что «наряду с общепринятой «триадой» элементов правового регулирования, есть четвертый элемент – «правовое ограничение»».

Весьма интересными представляются суждения К.И. Скловского»… собственность получает свое содержание не из оборота, а из социальных качеств личности. Поэтому определение собственности через триаду правомочий (владение, пользование, распоряжение) не затрагивает сути собственности». Относительно возможности передачи отдельных правомочий автор считает, что «собственность не может быть передана ни полностью, ни по частям, иначе, как с передачей самой веши в собственность иному лицу, право собственности – это не количественный, а качественный феномен, а передача вещи собственником законному владельцу по договору не влечет изменений в содержании права собственности».

При передаче всей совокупности (или изъятии) прав владения, пользования и распоряжения у собственника остается такой важнейший элемент содержания права собственности, как юридическая принадлежность имущества или правовое (законное) основание его принадлежности. Правовое (законное) основание принадлежности имущества входит в содержание права собственности наряду с правами владения, пользования и распоряжения.