PravoDay

За истекшие двенадцать лет применения нового Уголовного кодекса РФ удельный вес условно-досрочного освобождения (УДО) растет высокими темпами. Оно стало одним из самых распространенных видов освобождения из ИУ.

За последние четыре года более половины осужденных освободились условно-досрочно.

Организация УДО осужденных является составной частью государственного управления, для которого на первом месте стоит проблема выявления обобщающего результата и с его точки зрения - интересов общества, человека и исторической перспективы их развития. В любой сфере общества управление призвано давать необходимый результат. В связи с этим возникает сомнение в соблюдении интересов общества и правопослушного человека при таком подходе к УДО осужденных.

В настоящее время весь организационный механизм УДО осужденных направлен в основном на достижение одной цели - сокращение количества лиц, находящихся в местах лишения свободы в ущерб цели исправления. Однако, добиваясь этого, мы не подготовились, чтобы с помощью социальных, правовых мер организовать данным лицам ресоциализацию, поэтому многие из числа условно-досрочно освобожденных осужденных совершают новые преступления, зачастую – еще более тяжкие.

Во времена коммунистического режима институт условно-досрочного освобождения также существовал, но использовался очень избирательно, и освободиться условно-досрочно было достаточно сложно. Так, в 1990 г. только немногим менее 13 000 граждан были освобождены из мест лишения свободы до окончания назначенного судом срока отбывания наказания при общей численности тюремного населения почти в 2 млн человек. В 1999 г. досрочно освободились более 93 000 граждан (общая численность заключенных - 1,04 млн человек). А уже в 2003 г. условно-досрочно было освобождено 139 031 человек, что составило 55,1% от общего числа освобожденных (при общей численности заключенных 847 тыс. человек). Получается, что условно-досрочно было освобождено 16,5% от общего числа заключенных, включая подследственных. Много это или мало?

Для сравнения возьмем пенитенциарную систему Франции, страны с очень высоким уровнем демократии и очень высокой степенью защиты прав и свобод граждан, включая заключенных. Так, в 2003 г. из тюрем Франции условно было освобождено 5509 человек при общей численности заключенных в 59 тыс. человек. Иначе говоря, условно был освобожден примерно каждый десятый французский заключенный. Другое дело, что во Франции, кроме условного освобождения, существуют и другие возможности для заключенных жить вне тюремных стен, в том числе и, например, система электронного контроля при помощи специальных браслетов. Тем не менее возможности освободиться условно-досрочно у российских заключенных вполне сопоставимы с возможностями заключенных в демократически развитых странах. А уж что касается несовершеннолетних, то они в России практически все, за очень небольшим исключением, освобождаются именно условно-досрочно.

Сейчас в России условно-досрочно освобождается 48% осужденных, т.е. фактически каждый второй. Однако уровень рецидива условно-досрочных освобожденных практически сопоставим с теми, кто освобождается по отбытию срока наказания (29,3% и 37,7% соответственно). Значит, функцию исправления осужденных институт условно-досрочного освобождения не выполняет.

По данным Федеральной службы исполнения наказаний, в 2007 году значительно возросло число условно-досрочно освобожденных совершивших повторные преступления в течение оставшейся неотбытой части наказания. В Республике Татарстан – 64,9% (тяжкие и особо тяжкие – 93,7%), Волгоградской области – 35,6% (25,3%), Тамбовской – 7,2% (63,3%), Тульской – 66,1% (49,6%), Ульяновской – 44,8% (39,4%), Самарской – 49,5% (34,5%)[27]. Причины подобного явления, на наш взгляд, кроются не только в чрезмерной гуманизации, которая приводит к тому, что возможность условно-досрочного освобождения получают далеко не самые дисциплинированные осужденные, но и в отсутствии надлежащего контроля за поведением досрочно освободившихся в период неотбытой части наказания.