PravoDay

На сегодняшний день признание злоупотребления правом в качестве гражданского правонарушения основывается на посылке, что критерием оценки правомерности (неправомерности) поведения субъектов при отсутствии конкретных норм могут служить нормы, закрепляющие общие принципы.

Такая посылка корректна и имеет легальную правовую основу. Допуская аналогию права, законодатель в п. 2 ст. 5 ГК РК указал, что гражданские права и обязанности могут возникать из действий граждан и организаций, которые хотя и не предусмотрены законом, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. Как видно, законодатель предписывает использовать в качестве критерия признания поведения субъектов юридически значимым – правомерным или неправомерным – общие начала и смысл гражданского законодательства, которые являются не чем иным, как принципами гражданского права.

В юридической литературе существуют разные точки зрения по спорному вопросу о понятии «злоупотребление правом». Одни считают, что нарушение общих пределов субъективного гражданского права характеризуется как использование конкретных форм в рамках дозволенного типа поведения (злоупотребление правом). При этом считается, что нарушается общее назначение субъективного права, не определенное специальной юридической нормой [49, с. 10. 47].

Представляются наиболее убедительными взгляды сторонников второго подхода, которые считают, что осуществление права не может быть противоправным; действия, которые называют злоупотреблением правом, на самом деле совершены за пределами права; они лишь внешне напоминают осуществление права, а фактически противоправны по характеру [42, с. 427; 50, с. 29-30].

Противники концепции злоупотребления правом, к которым в частности относится Н.С. Малеин, отмечают, что при анализе проблемы следует также иметь в виду два обстоятельства.

Первое из них состоит в том, что во многих случаях осуществление права одним субъектом приводит к умалению имущественной или личной сферы другого. Такое положение возникает, например, при взыскании денежного или имущественного долга, неустойки (штрафа, пени) во всех видах договорных обязательств, при возмещении вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу, в спорах о праве наследования имущества или праве на авторство, при виндикации имущества и др.: здесь обязанное лицо лишается или не получает какое-либо имущественное или личное благо (причиняется «вред», «зло») вследствие того, что управомоченное лицо осуществляет свое право в соответствии с законом. Однако, как справедливо отмечает ученый, такие случаи невозможно объявить злоупотреблением правом, поскольку очень многие нормы права пришлось бы объявить подпадающими под эту категорию.

Второе обстоятельство заключается в том, что за причинение зла, вреда обществу, организациям и гражданам в конкретных нормах закона установлены уголовно-, административно-, гражданско-правовые санкции и поэтому такие случаи также не имеют отношения к рассматриваемой проблеме, поскольку являются элементарными правонарушениями. Например, право на иск в процессуальном смысле при соблюдении формальных требований не ограничено, и практически можно подать в суд необоснованный иск сознательно (удачный пример для сторонников концепции злоупотребления правом). Однако в ходе рассмотрения дела в иске будет отказано, и на проигравшую сторону будут отнесены судебные расходы. Наличие в законе названных санкций свидетельствует, по мнению Н.С. Малеина, о том, что злонамеренная подача иска не может быть отнесена к так называемой проблеме злоупотребления правом. Нам, однако, данное обстоятельство представляется не бесспорным [51, с. 58].

Помимо Н.С. Малеина против использования термина «злоупотребление правом» высказывались С.Н. Братусь [52, с. 82], В.А. Рясенцев [53, с. 8-9], А.А. Ерошенко [54, с. 28].

Отрицательное отношение к использованию в законодательстве термина «злоупотребление гражданскими правами» высказано С.Т. Максименко. Обосновывая свою позицию, данный автор указывает на расплывчатость и отсутствие четких границ этого термина [55, с. 247].

Отрицательно к введению в закон понятия «злоупотребление гражданскими правами» относится М.Н. Малеина, которая утверждает, что пределы гражданского права совпадают с границами этого права [56, с. 16; 57, с. 218]. М.Н. Малеина, с одной стороны, считает термин «злоупотребление правом» «лишенным смысла» [58, с. 19], однако, с другой стороны, предлагает ввести в закон норму, запрещающую действия, которые внешне выглядят как осуществление права, но по существу являются правонарушением.