PravoDay

Таким образом, главной является мысль о том, что сущность тактического приема в наибольшей мере выражает его рекомендательность; этого мнения придерживаются многие авторы, считающие, что иное решение вопроса неминуемо приведет к размыванию предметных границ криминалистики и уголовного процесса.

Я солидарен с мнением этих ученых.

Другая точка зрения состоит в том, что тактическими приемами следует считать и отдельные уголовно-процессуальные правила; соответственно, тактический прием, ставший нормой уголовно-процессуального закона, остается таковым. Наиболее рельефно выразили это положение О.Я. Баев и Д.А. Солодов. " .Нормы доказательственного права", – указывают они – " нужно соблюдать не только потому, что они таковыми являются и регламентированы Уголовно-процессуальным кодексом, но и потому, что заложенные в них тактические приемы и рекомендации, на взгляд законодателя, оптимальны для получения полной и объективной информации в процессе судопроизводства о любых преступлениях в любых следственных, и, соответственно, судебных ситуациях".

Следование названной точке зрения иногда проявляется в том, что уголовно-процессуальное и тактико-криминалистическое получает у О.Я. Баева чрезмерно неразделимое понимание.

В криминалистической литературе отстаивается точка зрения, в соответствии с которой следует говорить о сущности тактического приема в двух аспектах: научном – как о категории, характеризующей оптимальное поведение следователя в типичных ситуациях расследования, и практическом – как о способе действия субъекта доказательственной деятельности.

Однако более точным будет считать, что сущностная характеристика тактического приема, даваемая теорией, есть одновременно и сущностная характеристика тактического приема, выступающего средством поисково-познавательной деятельности следователя и проявляет она себя, в конечном счете, через тактическое воздействие. Ситуация применения того или иного тактического приема, наряду с индивидуальными характеристиками, имеет типичные черты, которые криминалистика старается показать, конструируя тактический прием; в ином случае отсутствовала бы практическая нуждаемость в научных разработках.

Несхожесть научного и практического аспектов тактического приема, на мой взгляд, проявляется в другом: тактический прием, применяемый следователем, есть "оцененный" конкретный способ действия, рекомендованный криминалистикой. Причем оценка направлена не на подтверждение его научности и законности, а на то, может ли быть применен конкретный тактический прием с учетом существующей следственной ситуации, в том числе характера объекта тактического воздействия.

Завершая рассуждения о понятии и сущности тактического приема, следует сказать следующее:

Воздействие, таким образом, имеет сущностно-содержательное начало, получающее свое оформление в объективированном поведении следователя, т.е. в тактическом приеме. В этой связи спорным является мнение о том, что воздействие само по себе, вне всякой формы, может быть тактическим приемом.

Учет методологического положения о соотношении формы и содержания показывает очевидную спорность мнения об отнесении к тактическому приему отдельного следственного действия, например очной ставки, обыска, следственного осмотра, следственного эксперимента. В этом случае тактическое воздействие принимает непосредственно форму следственного действия в целом, не получая необходимой структуризации в виде отдельного способа действия. Также спорным является рассмотрение в качестве тактико-криминалистических приемов оперативно-розыскных мероприятий. Такой подход ведет к утрате предметной определенности не только криминалистики, но и уголовного процесса, а также теории оперативно-розыскной деятельности: на смену им приходит некая меганаука с неясным гносеологическим статусом.

Следует различать форму тактического воздействия, которой является тактический прием, и форму реализации тактического приема, Тактический прием как базовый элемент криминалистической тактики, которой выступает, в конечном счете, следственное действие. Можно, разумеется, выделять тактические приемы подготовки следственного действия, которые в точном смысле лежат за его пределами. Однако подготовительные действия не являются конечной целью; они получают свою реализацию в рамках следственного действия.

Высказанный мною взгляд на тактический прием как тактическое средство, сущностью которого является возможность оказать воздействие на материальный и идеальный объекты с целью получения криминалистически значимой информации, говорит о необходимости строгого разграничения уголовно-процессуального правила и тактического приема. При этом методологически выверенным является такой подход к пониманию сущности тактического приема, который позволяет увидеть её проявление не в отдельных его признаках, о которых пойдет речь в следующей главе, а в функционировании системы в целом. При воздействии на объект, содержащий криминалистически значимую информацию, инструментально проявляются все признаки тактического приема, что позволяет достигать криминалистических целей и решать криминалистические задачи следственного действия.