PravoDay

Вместе с тем соглашение об уступке прав, не предусматривающее встречного предоставления цеденту со стороны цессионария, может быть признано договором дарения лишь в том случае, если оно содержит ясно выраженное намерение цедента совершить безвозмездную передачу соответствующего права цессионарию (п.

2 ст. 572 ГК). При этом под безвозмездностью передачи права требования понимается отсутствие какой-либо причинной обусловленности такой передачи права, вытекающей в том числе и из других взаимоотношений сторон по иным сделкам и обязательствам.

По поводу соотношения цессии и дарения имеются различные точки зрения. М.И. Брагинский считает, что «договора цессии» вообще не существует. Он утверждает, что для перехода имущественных прав подходят традиционные гражданско-правовые договоры, в том числе мена, дарение, купля-продажа.

М.И. Кротов придерживается иного мнения по этому поводу: «Цессия, совершенная за плату, может рассматриваться как разновидность договора купли-продажи, а безвозмездная уступка права как дарение. Не следует, однако, сводить соглашение об уступке права требования к каким-либо строго определенным разновидностям договоров, предусмотренных ГК, возможны и такие соглашения, которые в них не укладываются».

Действительно, существуют такие соглашения, которые не подпадают под признаки ни договора купли-продажи, ни договора дарения, любого иного предусмотренного законом договора. Например, право требования может передаваться в зачет своего долга перед лицом, которому передается такое право.

То есть одно обязательство, которое имеется между предполагаемыми цедентом и цессионарием, заменяется другим с иным предметом исполнения (новация). Схема такова: А, не имея возможности вернуть долг С по заключенному между ними ранее обязательству, передает С право требования к своему должнику - Б, заключая договор цессии.

Арбитражная практика выработала свой подход к определению договора дарения. Об этом пишет О. Свириденко, указывая на то, что главным отличительным признаком договора цессии является его возмездность. При этом основной акцент при принятии судебного акта делается на то, что при отсутствии признака возмездности в договоре уступки права он признается договором дарения, что влечет его ничтожность.

А.Г. Королев также указывает на то, что часто суды признают недействительным уступку права требования по одной из следующих причин: «Уступка права требования фактически явилась дарением, а дарение между коммерческими организациями запрещено (ст.575 ГК)».

О. Свириденко не согласен с такой практикой арбитражных судов, так как законодатель не дает прямого указания на наличие признака возмездности уступки права и запрета безвозмездности цессии.

Отсутствие в соглашении об уступке прав требования, заключенном между коммерческими организациями, условий об оплате цессионарием получаемого права либо об ином встречном предоставлении само по себе не может служить основанием для признания указанного соглашения договором дарения. Напротив, «гражданское законодательство исходит из презумпции возмездности договора (п. 3 ст. 423 ГК). В этой связи договор является дарением только в том случае, если договор содержит явно выраженное намерение совершить безвозмездную передачу вещи или судом будет установлено такое намерение», либо, как в данном случае, когда заинтересованным лицом будет доказано отсутствие какой-либо причинной обусловленности безвозмездной уступки права.