PravoDay

Следует заметить, что детально анализируя употребление в УК РФ термина "уголовная ответственность", встречающегося там около ста раз, приходим к выводу о синонимичности рассматриваемых понятий.

Замена в большинстве уголовно-правовых норм "ответственности" "наказанием" (разумеется, с учетом того, что эти существительные относятся к разным родам) не влечет изменения смысла данных предписаний.

Различие институтов освобождения от уголовной ответственности и освобождения от наказания носит чисто процессуальный характер. Вопрос лишь в том, когда это происходит: до вынесения приговора суда, либо одновременно с ним, либо после. Отсутствие различий в материально-правовой природе рассматриваемых институтов проявляется в существовании таких "сквозных" оснований освобождения, как амнистия (ст. 84 УК РФ), а также в возможности законодателя свободно переносить нормы об освобождении из одной главы в другую. Кроме того, сам правотворец иногда не видит различий между рассматриваемыми феноменами, в частности, признавая психическое расстройство, наступившее после совершения лицом преступления, основанием освобождения не от уголовной ответственности, а от наказания (ч. 1 ст. 81 УК РФ).

С точки зрения уголовного материального права, и в том и в другом случае лицо освобождается от возникшей в момент совершения преступления обязанности подвергнуться наказанию, то есть освобождается от него. Разницу можно увидеть лишь в том, что при освобождении от уголовной ответственности грозящее наказание абстрактно, оно может быть любым в пределах санкции уголовно-правовой нормы, а при освобождении лица от наказания данная мера уже назначена в конкретном виде, сроке или размере.

Поскольку понятие "ответственность" с позиций формальной логики является абстрактным, а "наказание" – конкретным, законодатель обоснованно употребляет первый термин в значении относительно определенной санкции за совершение преступления, а второй – в значении конкретной меры принуждения. Таким образом, разграничение законодателем понятий "наказание" и "ответственность" не является аргументом против признания их тождественными явлениями.

Что касается мер уголовно-правового характера, то закон их понятие не определяет. Исходя из нового названия VI раздела УК РФ, к их числу однозначно относятся принудительные меры медицинского характера и конфискация имущества. Кроме того, на роль таких мер могут претендовать принудительные меры воспитательного воздействия, освобождение от уголовной ответственности, условное осуждение, условно-досрочное и другие виды освобождения от наказания, а также судимость.

Ни одно из перечисленных явлений не может признаваться формой или видом уголовной ответственности по следующим основаниям:

1) принудительные меры медицинского характера применяются к лицам, которые либо не подлежат уголовной ответственности (п. "а" ч. 1 ст. 97, ст. 21 УК РФ), либо могут подлежать уголовной ответственности и наказанию лишь после выздоровления (п. "б" ч. 1 ст. 97, ч. 4 ст. 81 УК РФ), либо подлежат и уголовной ответственности, и принудительному лечению (п. "в" ч. 1 ст. 97, ст. 22 УК РФ);

2) принудительные меры воспитательного воздействия применяются к лицу, освобожденному от уголовной ответственности (ч. 1 ст. 90 УК РФ);

3) освобождение от уголовной ответственности и наказания не может быть формой ее реализации, поскольку является не негативным, а благоприятным последствием для виновного;

4) судимость является юридическим фактом, "сама по себе взятая отдельно она не является уголовно-правовой обязанностью; не влечет никаких уголовно-правовых последствий".