PravoDay

С началом 60-х гг. XIX в. основную нагрузку по реализации уголовного преследования осуществляли судебные следователи, учрежденные Указом императора Александра II от 8 июня 1860 г. «Об отделении следственной части от полиции», в обязанности которым было вменено производство расследования по всем преступлениям и проступкам, подлежащим ведению судебных мест.

Ранее следствие и исполнение принадлежали полиции, в ее руках находился и суд по «маловажным» преступлениям. В результате издания Указа произошло отделение следственной деятельности от деятельности по охране порядка (полицейской деятельности), хотя за полицией оставалось расследование «маловажных» преступлений и проступков. А.Г.Халиулин отмечает, что «судебная деятельность еще не была отделена от следственной, хотя рассмотрение дела судебным следователем, по которому он же проводил расследование, не допускалось».

Прокуроры и их товарищи обладали надзорными полномочиями, осуществляли уголовное преследование в форме возбуждения уголовных дел, дачи судебным следователям обязательных для исполнения требований, руководства производством дознания, а также решения вопроса о предании обвиняемого суду и составления обвинительного акта. В судебном разбирательстве поддержание государственного обвинения возлагалось на прокурора, при этом «прокурор в обвинительной речи не должен ни представлять дело в одностороннем виде, извлекая из него только обстоятельства, уличающие подсудимого, ни преувеличивать значения имеющихся в деле доказательств и улик или важности рассматриваемого преступления».

Судебная реформа 1864 г. не только создала в России самостоятельный и независимый суд, но и коренным образом изменила концептуальной основы судоустройства и судопроизводства. Был создан процесс смешанного типа, введена свободная оценка доказательств, создана самостоятельная и независимая судебная власть, ограничены полномочия прокуратуры и появилась независимая адвокатура. Уставы 1864 г. «заложили основу формирования новой исторической модели уголовного процесса, построенной на принципах гласности, устности, состязательности, равноправия сторон, презумпции невиновности». Однако, существование данной модели невозможно в условиях авторитарного механизма функционирования власти, поэтому возникли противоречия между существовавшими в стране политическими условиями и созданной вопреки этим условиям судебной системой. В итоге условия оказались сильнее. Российский суд довольно быстро вернулся в свое обычное состояние – верного проводника и исполнителя самодержавной воли.

Указанный порядок сохранялся вплоть до 1917 г., когда движущим началом процесса являлось обвинение, а само судебное разбирательство являлось состязательным, гласным и устным.

Декретом СНК РСФСР от 24 ноября 1917 г. №1 «О суде» были упразднены институты судебных следователей, прокурорского надзора, присяжной и частной адвокатуры, предварительное следствие по уголовным делам было возложено на местных судей единолично. Таким образом, можно согласиться с Е.А. Скрипилевым в том, что «идеи «революционной целесообразности» привели их авторов к возвращению, по сути, инквизиционных черт процесса». В роли обвинителей и защитников, допускаемых также и в стадии предварительного следствия, могли выступать все «неопороченные» граждане, которые пользовались гражданскими правами. Государственное обвинение в суде было заменено обвинением общественным, непрофессиональным. Лиц, осуществлявших общественное обвинение, приглашали из коллегий правозаступников, создаваемых на основе добровольной записи всех желающих.