PravoDay

В контексте рассуждения о соотношении юридического и этического следует сказать о регулятивных возможностях права. На примере понятия "унижающее человеческое достоинство обращение" видны предельные возможности права формализовать поведение, которое затрагивает важную социальную ценность – достоинство.

Часть вторая ст. 9 УПК РФ "Уважение чести и достоинства" называет лишь такие конкретные виды посягающего на достоинство участника уголовного судопроизводства поведения, которые могут быть формализованы, – насилие и пытки; в отношении других видов запрещенного поведения такого предметного выражения нет, а есть лишь их общее называние – другое жестокое или унижающее человеческое достоинство обращение. Т.Н. Москалькова правильно указывает на группу нравственных правил, получивших закрепление в российских (а также международных) нормативных правовых актах, относя к ним правило, не допускающее действий, унижающих достоинство личности. "В ряде случаев, – отмечает она, – законодатель устанавливает специальные нормы, направленные на предупреждение действий, унижающих человеческое достоинство": в качестве примера называется правило производства личного обыска, указывающее на половую принадлежность, обыскиваемого, должностного лица и понятых. На мой взгляд, "специальность " таких норм определяется не только нравственным интересом общества и государства, но и тем, что это действие может быть объективировано в конкретных поведенческих актах. Оценивая данное положение и тезис о том, что в уголовно-процессуальном законе невозможно детализировать тактику производства следственных действий, процедуру применения мер процессуального принуждения, поведение должностного лица, производящего допрос, освидетельствование, обыск, можно прийти к выводу, что законодатель оценку нравственности либо безнравственности тех или иных способов действия субъекта предварительного расследования, которые он не может формализовать в конкретном поведении, оставляет на усмотрение следователя, что получает свое выражение в применяемых тактических приемах, реализующих тактическое решение.

Рассматривая проблему обеспечения прав личности при расследовании преступлений, B.C. Шадрин считает необходимым установить в уголовно-процессуальном кодексе " .запрет подавлять свободу воли и волеизъявления обвиняемого (подозреваемого) путем жестокого обращения, изнурения, физического воздействия, введения в организм специальных препаратов или гипноза, а также запрет на угрозы применения недопустимых законом мер .". Можно заметить, что B.C. Шадрин в основном называет действия, параметры которых поддаются выявлению и оценке; неясное содержание у него получает, на мой взгляд, такое обстоятельство, как жестокое обращение: указание на него наряду с такими обстоятельствами, как изнурение, физическое воздействие, введение в организм специальных препаратов, заставляет думать, что эти действия не могут считаться жестоким обращением.

О.В. Полстовалов делая анализ нравственной проблемы криминалистической тактики утверждает что "Убеждение следователя противодействующей стороны может основываться преимущественно на двух направлениях: 1) нравственно-оценочное воздействие, через обращение к этическим нормам с целью вызвать критическое отношение противодействующего лица к собственному поведению; 2) воздействие через разъяснение положительного отношения закона и правоприменительной системы к позиции сотрудничества по отношению к расследованию (например, разъяснение смягчающих вину обстоятельств)".

Ответы на принципиальные положения о соотношении права, в том числе уголовно-процессуального, и нравственности призвана давать судебная этика, в рамках которой должны формироваться исходные этические начала правоприменительной деятельности. Создание такой отрасли знания, как судебная этика, несомненно, было направлено на поиск объективно существующей взаимосвязи между правом в его нормативном выражении и нравственностью. Можно утверждать, что пока эта задача далека от своего решения; это получает свое выражении в непрекращающейся научной полемике относительно таких "повседневных " явлений, как справедливость, добро, искренность, правдивость, сострадание, совесть, долг, культурность и т.п. В своем концентрированном виде споры сводятся к рассмотрению вопроса о возможности выделения особой, профессиональной юридической этики.